Это текст. Нажмите, чтобы отредактировать и добавить что-нибудь интересное.
Сергей Патаев
ЧЕРНЫЕ СЛЕЗЫ
Глава 7
Сегодня в Ноябрьске значительно потеплело. Столбик термометра показывал минус 20 градусов по Цельсию. Виктор Калинин возблагодарил небеса за такой подарок. После Нового Года градусник упорно падал за минус тридцать. В эти дни Виктор старался не выходить из квартиры. У него был слабый организм с пониженным иммунитетом, и малейшего насморка могло быть достаточно, чтобы свалить его на несколько дней. При этом его помощники продолжали ходить на работу как по расписанию, работая графиком два через два. «Как на заводе», -- шутили бойцы.
Работа, правда, была не особо пыльная – нужно было скупать акции у работяг. Весь «бизнес-процесс» сводился к нескольким несложным действиям: ответить на звонок, встретить горемыку в съемном офисе, отвезти в депозитарий, где сидел и нотариус, и, если все прошло успешно, отдать деньги продавцу. В среднем в день приходило человек по пять-семь. Случалось, приходили целыми бригадами – как неделю назад, когда из Вынгапуровского приехали сразу 22 человека. Сумма причитающихся им выплат должна была составить больше сорока миллионов рублей, что по курсу равнялось почти полтора миллиона долларов. Таких денег у скупщиков, разумеется, в наличии не было. Чтобы у Калинина и компании не возникло желания смыться со всеми деньгами сразу была разработана сложная схема финансирования: на руки скупщикам было выдано тридцать миллионов рублей (один миллион долларов в эквиваленте), затем по мере покупки акций в обмен на сертификаты, которые сдавались в местное отделение «Севнефтегазбанка», им восполнялась выбывшая сумма, и процесс начинался снова. В день приходилось раз, а то и два ездить в банк сдавать сертификаты и получать деньги.
В тот день, когда вынгапуровские газовики решили сдать акции, чуть не случился конфуз. Таких денег, как уже говорилось, на руках не было. Работяги, которым и так братковатый вид скупщиков не внушал особого доверия, заволновались, заподозрив в задержке желание их кинуть. Пока помощники Калинина успокаивали работяг, Калинин, прятавшийся от холода на съемной квартире, сидел на телефоне с Москвой, пытаясь решить проблему. Шаман обещал разрулить ситуацию и отзвонился через полчаса:
-- Все нормально, -- сказал он . – Пускай едут к брокерам и все переоформляют, вам деньги прямо туда подвезут.
Калинин сообщил это своим бойца, и те во главе двух микроавтобусов с газовиками отправились на переоформление. Туда же вскоре подъехала и бронированная инкассаторская машина «Севнефтегазбанка». Деньги бойцам не отдали. С брокерами договорились, и дорогим клиентам выделили комнату для расчетов, где работягам в обмен на переоформленный сертификат тут же выдавали деньги. Скупщики при этом стояли в сторонке и мечтательно следили за выходящими «богачами». Каждый из них в этот момент в голове проворачивал различные варианты отъема денег у вынгапуровцев, но все прекрасно понимали, что этого не произойдет – еще перед вылетом из Москвы сам Шаман строго на строго приказал:
-- Вести себя тихо, не беспредельничать. Ходить везде только по двое. Никаких баб, водки, наркоты. Вы только скупаете акции. Если завалите работу – можете сами себе рыть ямы в вечной мерзлоте, оттуда вы уже не вернетесь.
Бойцов, больше привыкшим работать руками, а не головой, очень тяготила роль барыг. Но делать ничего не оставалось – вся Москва знала о жесткости Шамана. Ослушавшихся, а тем более пошедших против воли босса, просто не находили.
Один из бойцов решил подколоть работягу, только что вышедшего от кассира:
-- Батя, охрана не нужна? Кругленькую сумму везете. Дороги пустынные, всякое может случиться.
-- Не случится, -- мрачно ответил батяня и распахнул висевший на плече рюкзак, полностью не раскрывая его, но так чтобы можно было увидеть содержимое. Показал и быстро захлопнул, и вышел на улицу, а в «кассу» уже шел следующий продавец акций.
Лицо у бойца вытянулось, выражая крайнюю форму смятения.
-- Что там было? – спросил коллега, не понимая, что так ошарашило напарника.
-- АКМ (*18*), -- удивленно ответил боец. – Прям дикий север какой-то…
Когда о способе доставки денег и расчета с работягами рассказали Калинину он усмехнулся:
«Значит, я был прав. Не Шамана эта тема, он сам у кого-то на подхвате».
Долгое время Калинина мучал вопрос: почему им на руки выдают такие мизерные суммы – миллион долларов? В Москве они намного больше за раз возили, и никто не сомневался в целости и сохранности денег. Виктора даже поначалу такое недоверие к себе коробило, но и он молчал, не смея выказывать свое недовольство Шаману. Пусть все идет так как идет, за ним косяков нет, бояться ему нечего. В принципе, хорошо, что не дают – если вдруг что-то случиться (а случиться в этом холодном и мрачном городе, окруженном лагерями, может все что угодно), лимон зеленых вернуть будет проще чем большую сумму. Поэтому Калинин продолжал «барыжничать» с акциями, выкинув обиды из головы.
Время все расставило на свои места. Как только возникла нештатная ситуация, чуть было не сорвавшая сделку, выяснилось, что и Шаманом руководят в данной операции. И ему не доверяют! А вот это уже интересно. Калинин несколько раз пытался понять кому его босс оказывает эту услугу? Кто такой могущественный, что по одному звонку может прислать инкассаторский броневик с миллионом долларов? Получается, что как он, Калинин, был шестеркой у Шамана, пускай и в ранге бригадира (*19*), так и Шаман шестерил у кого-то. Надо же, коронованный «вор в законе» (*20*), имевший за плечами двадцать лет лагерей, которого боялась и чьего расположения искала вся Москва, сам был на подхвате… у кого? Калинину не хватало воображения, чтобы представить, под кем мог ходить и чьи распоряжения мог выполнять человек такого ранга как «вор в законе» Шаман. А потому лучше и не фантазировать. В преступном мире не любят слишком любопытных. Вон, была обида на недоверие, но и она разрешилась. И на эти вопросы жизнь, если посчитает нужным, тоже даст ответы. А бойцы пускай и дальше восхищаются гением и возможностям своего босса. Боятся – значит уважают, это про преступный мир. Чем больше бояться – меньше вероятность крысятничества (*21*) или предательства. Все свои догадки и наблюдения Калинин, разумеется, оставит при себе. Чтобы целее быть.
«Ну что ж, раз погода наладилась, можно приступить и к другой фазе операции», -- подумал Калинин и пошел в душ. Постояв полчаса под горячей водой, выпив кофе и съев приготовленный одним из бойцов завтрак, Виктор сел на телефон.
Ему еще в Москве подготовили папку с теми, кого необходимо обзвонить и с кем необходимо увидеться в Ноябрьске. Это были крупные акционеры «Хангаза». Еще в самолете, первый раз раскрыв папку, Калинин мимоходом просматривая страницы, вскоре вернулся к самому началу и стал читать внимательно и даже с увлечением. Четыре часа полета пролетели незаметно, и когда самолет приземлился на Ямале, Виктор уже знал кто определяет жизнь в городе – конечном пункте назначения их маршрута. В папке было собрано досье на крупнейших акционеров «Хангаза», на их родственников, друзей, был даже компромат на некоторых из них. Работа предстояла известная, но от этого не менее интересная и творческая. Но приступать к ней нужно было только после того, как поступит определенная команда из Москвы.
Такая команда поступила вчера. Позвонил Шаман и сказал, что можно начинать работать по папке. Начнем, пожалуй, с Корнейчука, решил Калинин.
Корнейчук занимался строительством, его подряды, которые он получал благодаря своей близости к руководству стройкомплекса Тюменской области, были разбросаны по всей Западной Сибири. Строил он много, качественно, исправно откатывал за «понимание» и помощь в получение подрядов. Святослав Максимович прослыл еще большим меценатом чем Сорокин, активно поддерживал детские дома, финансировал поездки к морю сирот и детей-инвалидов.
Не смотря на пятипроцентный пакет акций Корнейчук входил в состав Совета Директорв «Хангаза». Для того чтобы иметь место в Совете необходимо было иметь минимум 10% акций предприятия. У Святослава Максимовича такого пакета не было, поэтому чтобы войти в Совет Директоров он блокировался с другим акционером – Ильдаром Валиевым у которого был такой же пятипроцентный пакет. Валиев просто передал доверенность на управление своими акциями Корнейчуку, и таким образом они получили одно место на двоих в Совете Директоров. Общего у Корнейчука и Валиева было то, что оба они не были жителями Ноябрьска – Святослав Максимович жил в Сургуте, который лежал в трех ста километрах к югу, а Валиев проживал за тысячу километров от Ноябрьска, в Тюмени. И не смотря на то, что плановые собрания Совета Директоров по сложившейся в «Хангазе» практике проходили раз в квартал, а общее собрание акционеров – раз в год, Валиеву, занятому другими делами, было не с руки мотаться в Ноябрьск, поэтому он охотно передал свой голос Корнейчуку.
Святослав Максимович снял трубку после первого же гудка – как будто ждал звонка. В трубке раздалось бархатное «Алло». Голос был приятным, не властным, больше даже заискивающим. Именно такой голос и собирался услышать Калинин. Описание, которое было приложено в эту интереснейшую папку, было очень подробным и исчерпывающим. Но самое интересное хранилось на компакт-диске, который был вложен в файл.
-- Святослав Максимович, здравствуйте. Меня зовут Виктор, я прилетел из Москвы, сейчас нахожусь недалеко от Вас, в Ноябрьске. Мне к Вам рекомендовал обратиться наш общий знакомый – Колесников Геннадий Платонович, пусть земля будет ему прахом.
-- Какая утрата! – на всякий случай патетически воскликнул сургутский строитель.
Корнейчук был одним из тех, на кого Галина Вадимовна жаловалась Сорокину – мол, после смерти мужа забыли, что бывали у них в доме и сами принимали Колесниковых у себя. Но раз человек по рекомендации от того, кому ты даже не симпатизируешь, лучше пока промолчать и посмотреть, как будут развиваться события. Неизвестно ведь зачем на Ямал пожаловал этот москвич.
Калинин продолжал:
-- Мы собираемся строить в Ноябрьске крупный жилой массив с сопутствующей инфраструктурой – школы, детсады. Почти пол миллиона квадратных метров. Земля у нас в собственности, недавно закончили последние согласования и сейчас находимся в городе. Проводим последние согласования с городской администрацией.
-- У Вас уже есть подрядчик?
-- В том-то и делом что пока нет. В марте на АСТ (*22*) у нас будет тендер, как того требует законодательство. Но нам бы хотелось иметь на площадке строительную компанию, знакомую с местными особенностями ведения строительства – климатическими, административными и прочими. Мы обсуждали этот проект с Геннадием Платоновичем еще при жизни, он очень лестно о Вас отзывался, но мы не хотели Вас тревожить преждевременно. Когда у нас все определилось – мы и вышли с Вами на связь.
-- Да, бедный Геннадий Платонович, он так рано ушел, а мог еще столько сделать для своей семьи, для родного края! – вспомнив, что Колесников был уроженцем Ленинграда, Корнейчук поправился. – Он хоть и не из здешних мест, но за столько лет успел стать своим. Мы не мыслили своего существования без него! – однако в след за фальшивыми высокопарными соболезнованиями последовал вопрос, который больше всего волновал Корнейчука. – Сколько у Вас заложено на метр?
-- Одиннадцать тысяч.
-- Нормально. Но надо видеть расчеты. Вы можете мне сбросить смету?
-- Святослав Максимович, мы немножко не так работаем. Хотелось бы сначала увидеться, познакомиться. Посидим, пообщаемся. Мы презентуем Вам свой проект. Есть же еще нюансы, которых в смете нет, но они, тем не менее, заложены в стоимость квадратного метра.
Это был прозрачный намек, что с ним хотят обсудить готовность платить откат. Ничего необычного в этом не было, поэтому Корнейчук сразу согласился. Кто знает, сколько людей, знакомых с местными климатическими и административными особенностям перед своей смертью этим москвичам мог порекомендовать Геннадий Платонович?
-- Хорошо, я могу с Вами встретиться завтра. Где мы можем увидеться в Ноябрьске?
ПРИМЕЧАНИЯ к Главе 7
*18*. АКМ (Автомат Калашникова модернизированный, калибр 7,62-мм) — автомат, принятый на вооружение в 1959 году взамен автомата АК-47. Является дальнейшим его развитием.
*19*. Бригадир в российском преступном мире – руководитель группы боевиков (5-20 человек), входящей, в свою очередь, в более крупное образование – организованную преступную группировку. Служат посредниками между преступными лидерами («авторитетами») и боевиками, передают им распоряжения первых. Часто сами принимают участие в преступлениях.
*20*. «Вор в законе» -- специфическое для России и стран СНГ явление в преступном мире, не имеющее аналогов нигде более. Движение возникло в 1930-е годы в советских лагерях. Характеризуется наличием жёсткого кодекса криминальных традиций и исключительным уровнем закрытости и конспиративности. Не имеет чёткого ядра и руководства, постоянно функционирующих отделений; действует принцип полного равенства участников, объединённых жёсткими рамками «блатных» традиций. Органом управления данного сообщества является «сходка», принимающая организационные решения, обязательные для исполнения всем криминалитетом. Собирают «общак» для поддержки осужденных соратников, контролируют деятельность преступных группировок, в качестве третейских судей выступают в спорах между «авторитетами» и представителями деловых кругов. Оказывают существенное влияние на политическую и экономическую жизнь в России, на Украине, Армении, Киргизии. В Белоруссии и Грузии влияние «воров» было сведено на нет жесткими карательными мерами местными правящими режимами.
*21*. Крысятничать – воровать у своих. Один из самых гнусных проступков по блатным «понятиям». В качестве наказания могут «опустить» (изнасиловать), сломать руку, или, в особых случаях, даже убить. Крыса – изгой в преступном мире.
*22*. АСТ (Автоматическая система торгов) – оператор электронных торгов, входящий в Сбербанк. Проводит торги как в интересах государственных и муниципальных структур так и коммерческих организаций. Торги осуществляются через удаленный доступ к терминалу торгов. Победителем считается участник, давший наименьшую цену за лот. Считается, что система снижает возможность для проявления коррупции при проведении тендеров. Но это только считается… Далее в романе будут приведены примеры, взятые из реальной жизни.