Это текст. Нажмите, чтобы отредактировать и добавить что-нибудь интересное.
Сергей Патаев
ЧЕРНЫЕ СЛЕЗЫ
Глава 40
Неизвестно горели ли уши у Груздева когда его дальнейшую судьбу обсуждали городской прокурор и глава городской администрации, только в этот самый момент он имел довольно интересный разговор с главным бухгалтером организации.
Если смотреть на иерархию “Хангаза”, то человеком, отвечавшим за финансы, в компании значился финансовый директор. Только после смерти Колесникова он почти сразу уволился и нашел другую работу – по слухам, устроился на аналогичную позицию в англо-американском консорциуме на Тенгизе (*199*) . Его отпустили без особых проблем так как его уход был согласован еще с Геннадием Платоновичем.
После ухода финансового директора эта позиция оставалась в компании вакантной – со стороны никто не хотел идти работать за бесплатно, а своего человека “Севнефтегаз” решил не ставить. Очень быстро Груздев и Москва убедились что главный бухгалтер предприятия Нина Леопольдовна Гук вполне лояльна любому руководству. Даже тому, которое на много месяцев задерживает зарплату. Поэтому обязанности финансового директора постепенно перетекли к ней. Тем более о финансах она знала все. И если прежний финдиректор занимался в основном финансовым планированием, то госпожа Гук непосредственно все эти безобразия осуществляла и потом закрывала документально. Да, она не разрабатывала схем, но она знала о них все по крайней мере, о российской их части.
Нине Леопольдовне в прошлом году стукнуло шестьдесят. Это была строгая женщина советской закалки. Несомненно, профессионал своего дела. Аккуратная в работе, честная по отношению к руководству. Она четко выполняла свою работу и не лезла куда не надо. А если что понимала и знала – этого не показывала.
Павел Александрович не раз уже удивлялся умению Колесникова подбирать себе людей. Секретарь, главбух, другие сотрудники… Это была команда профессионалов, преданных делу людей. Они работали не за страх а за совесть. С такой командой нужно было работать и зарабатывать. Каждый был на своем месте. Каждый был профессионалом своего дела. На мгновение Груздеву стало жалко, что такие люди в конце концов лишаться работы и разбредутся по другим предприятиям. Но он ни чем не мог им помочь. Их судьба, как и судьба всего “Хангаза”, была предрешена. И не он – так другой выполнит эту гнусную работу и похоронит компанию. “Хангаз” в том виде, в котором он существовал во времена Колесникова, умрет в след за своим основателем. А то что возникнет на его руинах – уже никогда не будет тем “Хангазом”. Это будет уже совершенно другой “Хангаз”. Да и не “Хангаз” вовсе.
Аудит, который проводили сотрудники Счетной Палаты из Москвы, ложился не только на стол заказчика – государства российского, но и на счет генерального директора. Неизвестно, кто дальше изучал все это в Москве и на сколько тщательно, но Груздев относился к отчетам очень серьезно. И если возникали вопросы – он запрашивал договора, читал их, просматривал закрывающие документы.
И вот, собрав целый список вопросов, он зашел в случайный свободный кабинет, куда и вызвал главного бухгалтера. Помня о жучке он не проводил совещания и важные переговоры у себя в кабинете. И не пользовался для этих целей другими рабочими помещениями более двух раз подряд. Все, с кем общался генеральный директор, успели привыкнуть к этой его непонятной манере ведения дел. Но получить объяснений не пытались – всех куда больше интересовал вопрос погашения задолженности по зарплате.
Нина Леопольдовна пришла куда ей было велено. Груздев положил перед ней несколько договоров и кипу закрывающих документов.
-- Вот, что скажете? – спросил Груздев.
Гук скользнула равнодушным взглядом по документам и пожала плечами:
-- А что Вы хотите узнать?
-- Не плохое начало. – усмехнулся генеральный директор.
Груздев взял наугад один из контрактов. Это была копия. Оригинал был составлен одновременно на русском и английском языках. Каждая страница была разделена на две части: в каждой части то же самое было написано по-английски и по-русски. Павел Александрович одинаково свободно владел обоими языками, но желтым маркером выделил интересные места в русском столбике. Он не знал владеет ли госпожа Гук английским языком также хорошо как и он и не хотел лишний раз смущать главбуха.
-- Вот, к примеру. DELLFOX LIMITED. Как Вам название? Идиотское, не правда ли?
Гук пожала плечами. Видно, она все же не владела иностранными языками.
-- «ЛЕСНАЯ ЛИСА» -- так переводится это название на русский язык.
-- Действительно, несуразица какая-то. – согласилась главбух.
Груздев продолжал:
-- Место регистрации компании – Гонконг, но счет в Латвии. Президент у этой компании какой-то Хосе Мауриньо Деламар. Явно не китаец. Скажите, Геннадий Платонович или финансовый директор когда нибудь встречались с этим человеком? Или может быть с каким-то другим представителем этой компании?
-- Не знаю. Я не видела.
-- Я думаю, Нина Леопольдовна, навряд ли. Если забить Хосе Мауриньо Деламар в поисковик на сайте гонконгского торгового реестра окажется что он директор в трех сотнях гонконгских компаниях. Иными словами это – номинал.
Гук поджала губы но ничего не ответила.
-- Судя по контракту, -- продолжал Груздев. – мы поставляли этой «Лесной лисе» нефть по агентскому договору. Всего поставлено около пяти миллионов тонн. А расчитался DELLFOX только за полторы. Отсрочка у них – год. Никаких гарантий. Ничего! Нефть для реализации поставлялась под честное слово. Шикарные условия, не правда ли? И это довольно крупный наш дебитор. Общая задолженность на сегодняший день – почти 20 миллионов долларов.
Бухгалтер по прежнему молчала ожидая продолжения. И Груздев не заставил ее долго ждать.
-- Похожа на прокладку. Зато есть другой агентский договор. – Павел Александрович вынул документы из другой стопки. – PETROMARK GMBH. Австрийская компания, офис и счет – в Вене. Директор – некий Гельмут Винтерштайн. Директор только в этом «Петромарке» и нигде больше. Уставной капитал – 5 миллионов евро. Ответственность австрийцев подтверждена банковскими гарантиями, сделки все застрахованы. Отсрочка – 30 дней. Дебеторка на сегодняшний день – ноль. Почему в одном случае должная предусмотрительность по всем правилам, а в другом случае – полное доверие. DELLFOX нефть поставлялась фактически под честное слово. И поставки эти прекратились только со смертью Геннадия Платоновича. Как и погашение дебеторской задолженности. Уже почти год от DELLFOX почти ничего нет. А наше предприятие вы знаете в какой тяжелой сейчас ситуации. Как нам отыскать этот DELLFOX? По адресу, который указан в контракте – тысяча компаний зарегистрированы с такими же директорами как Деламар.
Нина Леопольдовна взяла договор с австрийцами и положила их в прежнюю стопку, а договор с DELLFOX – в стопку с сомнительными. Груздев удивился но не подал виду. Зато от того что он услышал он чуть не свалился со стула.
-- Павел Александрович, на самом деле все очень просто. PETROMARK – это реальный клиент. Это наш трейдер который продает нашу нефть в Европе. И Гельмута я хорошо знаю. Он бывал неоднократно у нас в Ноябрьске. Я даже в Вену к ним ездила вместе с Геннадием Платоновичем. От нас тогда целая делегация ездила. Солидные люди, бизнесмены. А DELLFOX и другие которые в той стопке – это никакие не клиенты. Каждый такой DELLFOX кому то да принадлежит из наших акционеров. Но что и кому – я не знаю. Однако знаю кому именно из акционеров принадлежит DELLFOX.
-- И кому же? – почему то вдруг сиплым голосом спросил Груздев. Во рту от волнения сделалось сухо.
-- Это компания Геннадия Платоновича. Поэтому и такое доверие. Он поставлял нефть фактически сам себе. Не знаю что он дальше с ней делал, но деньги эти оседали на счетах в латвийском банке и в дальнейшем использовались для финансирования заграничных проектов «Хангаза».
Вот так просто! Брал нефть, продавал, а деньги прокручивал в зарубежных проектах. И все это на поверхности! Особо не прятали!!!
-- Откуда Вы все это знаете? – ошеломленно спросил Груздев.
-- Я сама осуществляла транзакции. – пожала плечами Нина Леопольдовна.
-- То есть – у Вас был доступ к счету в латвийском банке?
-- Почему был? И сейчас есть.
Груздев не мог поверить своим ушам.
-- И где сейчас этот доступ?
-- Там пин-калькулятор. Лежит у меня в сейфе.
-- Та-ак… -- Груздев забарабанил пальцами по столу. Он совсем не ожидал что события будут развиваться подобным образом. Он расчитывал, что Нина Леопольдовна может что то знать и дать какие-то идеи где концы искать. Но он совершенно не ожидал что она даст ему весь расклад. Просто и буднично. – Скажите, а представители Счетной Палаты с Вами обсуждали деятельность этих компаний?
-- Нет. Они просто фиксировали договора и все. Никто со мной ничего не обсуждал.
-- А кто-нибудь после смерти Геннадия Платоновича интересовался этими компаниями?
-- У меня – нет. Может, что-то спрашивали у Лифшица (это наш бывший финансовый директор), но он от нас ушел почти сразу после смерти Колесникова. Сейчас, по слухам, в Казахстане где-то.
-- А Галина Вадимовна? Она интересовалась этими компаниями?
-- А при чем тут она? – искренне удивилась бухгалтер. – Это деньги предприятия а не семьи Колесниковых.
-- Отрадно что Вы так к этому относитесь. – поддакнул ей Груздев. Эту сухую и строгую женщину Павел Александрович любил сейчас больше всех на свете. – Я тоже думаю, что это деньги предприятия. И в тяжелую для «Хангаза» годину они должны вернуться на наши счета. Это поможет нам быстрее решить проблемы с нашими кредиторами и начать, наконец, выплату заработной платы.
-- Да уж, хотелось бы.
-- Мы можем пройти к Вам в кабинет? Я хотел бы взглянуть на счета. И на остатки на этих счетах.
-- Ничего не получится. – Гук в одно мгновение вернула душу генерального директора на землю.
-- Почему не получится?
-- Каждый год нужно было продлевать компанию. И отвозить Good Standing (*200*) в банк. После этого они выдавали новый пин-калькулятор и можно было дальше год работать. А выписок со счета я не делала – Геннадий Платонович тоже имел свой собственный доступ в БК.
-- А почему не продлили??? – чуть не закричал Груздев. Он выскочил из кресла и, оперевшись о стол обеими руками, навис над Ниной Леопольдовной.
-- А я тут причем? – отшатнулась та. – Это все всегда делал Геннадий Платонович. Я только летала за новыми пин-калькуляторами когда банк принимал обновленные документы.
-- Вы летали в Ригу?
-- Нет, в Москву.
-- Почему в Москву? – не понял Груздев.
-- У этого латвийского банка есть представительство в Москве. На Остоженке. Я могу Вам дать визитку с кем я там общалась. Может, они смогут Вам чем-то помочь.
Груздев взъерошил волосы. Как воспринимать эту информацию? Как удачу? Или как ложный путь, ведущий в тупик?
-- Хорошо. А где уставные этого DELLFOX’а? -- спросил Груздев.
-- Не знаю. У меня только скан копии. Однажды был запрос финмониторинга здесь, в России, я по нему ответ готовила. С тех пор и остались.
-- Хоть что-то. Мне нужны эти документы.
-- Хорошо. Я найду и перешлю Вам.
Груздев взял из под контракта между «Хангазом» и DELLFOX три других контракта, вызвавшие у него сомнения и поднял глаза на Нину Леопольдовну.
-- SILD OU. Эстонская компания, счет в Латвии. В том же банке что и у DELLFOX. Эта компания также принадлежала Геннадию Колесникову?
-- Нет.
-- А кому?
-- Не знаю.
-- На нее нефть также уходила под честное слово.
-- Да, название мне знакомо. Но я ее не вела. Значит, кому то еще принадлежала.
-- А чешская BELPER?
-- Тоже не знаю.
-
- Шотландское партнерство (*201*) TALIMERA, счет в Швейцарии?
-- Я же говорю – не знаю. Мне знакомы все эти названия, мы отгружали им нефть. Под честное слово, как Вы говорите. Но по настоящему я знакома из всех этих контор только с одной -- DELLFOX. И то только потому что я ее вела.
-- Хорошо. Тогда остановимся на DELLFOX. Жду от вас сканы уставных документов. И самое важно: никому. Об этом нашем разговоре – никому. Мы должны сами сначала все выяснить. Потому что если на это обратит внимание Счетная Палата – возбудят уголовное дело, деньги арестуют. Будут претензии и к Вам – им не составит труда выяснить что Вы совершали транзакции. Поэтому никому. Мы должны вернуть деньги на «Хангаз» по-тихому. Раньше чем их хватится Счетная Палата.
-- Я Вас услышала, Павел Александровна. – серьезно ответила Нина Леопольдовна и ушла к себе. А через полчаса Груздев уже изучал сканы уставных документов гонконгской помойки на которые утекали миллионы тонн нефти в год. Удивительно, но ни на SILD, ни на BELPER, ни на TALIMERA в архивах «Хангаза» не было никакого намека на копии уставных документов.
Что же со всем эти делать?
Еще через полчаса Нина Леопольдовна принесла ему визитку. Это был кусочек пластика на котором по-английски и по-русски было написано: Алексей Берг. Старший менеджер по обслуживанию корпоративных клиентов. Банк INCOM LV. Рижский и московский адреса, российский и латвийский номера телефонов.
Надо будет обязательно позвонить.
ПРИМЕЧАНИЯ к Главе 40
*199*. В районе казахского озера Тенгиз в девяностые началась разработка одного из крупнейших в мире нефтегазовых месторождений. Открыто в 1979 году. Разработкой занят международный консорциум, куда кроме казахского государственного нефтяного концерна «КазМунайГаз» также входят российские и американские компании.
*200*. Регистрационный сертификат компании. Во многих юрисдикциях (Гонконг в их числе) продлевается ежегодно за определенную плату. Дает право компании после продления работать еще 12 месяцев.
*201*. Шотландское партнерство (Scotland Limited Partnership; LP) – партнерство с ограниченной ответственностью, созданное на территории Шотландии (Великобритания). Регулируется Partnership Act 1890 и Limited Partnership Act 1907. LP не является плательщиком корпоративного налога в Великобритании. Если участниками партнерства являются иностранцы а деятельность не осуществляется на территории Объединенного Королевства, то LP вообще не платит никаких налогов в Великобритании, сдает нулевую отчетность раз в год и освобождено от аудита. Является одной из наиболее популярных форм офшорного юридического лица.